Периодически – на самом деле, регулярно, в масштабам всеобщей истории - в жизни Рэйнери случаются непредсказуемые вещи, которым то ли радоваться надо, то ли стыдливо прикрывать лицо ладонью, притворяясь, что ничего не видела, да и в этой вселенной оказалась случайно, проездом. Ну, вот так, не уделяешь должного внимания "своему" ковен, потому что в целом он никак не влияет на планы, да и вообще хоть на что-то в этой жизни, только отдельные его члены стоят внимания, а потом раз, и Верховный - тот ещё неприятный тип от правильности которого сводило скулы - отправился к праотцам. Да причём настолько "натурально" и "естественно" он скончался, что только идиоты-людишки и поверили, со всех их политическими дрязгами, а свои… даже те, кто недалек нервничают, не то что одарённые интеллектом.

Но, в общем-то, эта возня не волновала Ноэль. Она предпочитала не замечать всеобщее беспокойство, благо, образ позволял. Пока не случилось кое-что неожиданное. Когда встал вопрос о том, кто займёт освободившуюся позицию - король умер? да здравствует новый король! - немалое количество людей предложило её. Возможно, они были пьяны. Или это был розыгрыш. Чей-то план? Шутка мироздания? Если последнее, то они с учителем всецело оценили её. Старая как сам мир истина говорила: дают власть - бери. Она и взяла, пока они не успели очнуться.

Конечно, пришлось внести поправки в планы, да и в собственное поведение, ибо внимания Аргенты теперь требовали все и немедленно, что раздражало своей пустой, ненужной суетливостью, но не достаточно, чтобы победить вековую лень и вызвать в ней вспышку гнева. К тому же, случались и забавные вещи. Которые, в общем-то, позволяли смириться с далеко не новыми обязанностями.

Особенно в последний месяц Рэйнери ценила возможность оказаться дома, ибо располагалась ферма на значительном удалении от штаба ковена. Её даже переехать предлагали. Наивные. Темперамент «Аргенты» позволял ей в цвет высказываться о любом неугодном предложении. И даже обнаружить в себе «православные» начала, и объявить их именем выходной. Хорошо ведать о традициях разных стран и религий, никогда не знаешь, когда это к месту придётся.

Правда, настоящий «выходной» начался у нее только к глубокому вечеру. Но хлопоты эти были приятней, логичней и ближе к телу, чем беды Дубов, как ласково – или не очень – звала она про себя подчиненных. И в честь отдыха Рейне планировала выспаться, как требовала того бренная оболочка, но всегда находилось что-то важнее кровати.

Например, проведать лошадей, последние недели было не до них. К животным, не в пример людей, Рэйнери относилась с должным уважением и даже, пожалуй, симпатией. Не привязанностью, нет, жизнь их слишком скоротечна, но что-то близкое к этому. Работники к этому времени должны были в большинстве своем разойтись, и никто бы не мешал.

Но, вот новость, не разошлись. Сначала в нос ударил запах алкоголя, такой чуждый здесь, пусть бы в денниках и не розами благоухало. Затем глаза зацепились за пустую бутылку – кажется виски, машинально опознала она – на половину утопшая в не к месту разбросанной соломе. И только еще глубже, в дальнем углу обнаружилась сидящая на пеньке сгорбившаяся фигура. Достаточно… занимательно.

Сила, её жадная до других сила, так любящая шептать о безумии, на секунду раскинулась вокруг, и тут же вернулась разочарованной, но с хорошими новостями. Вокруг не было лишних глаз или ушей. Ничего вообще не было, кроме двух людей – периодически Рэйне задавалась вопросом, можно ли ее так называть? – и животных, недостаточно умных, чтобы их опасаться. Ведьма плавно перетекла в привычный для себя облик, рыжина сменилась светлыми локонами, лицо поплыло и застыло уже новым, другим.

Она бесшумно подошла ближе. Не сводя заинтересованного взгляда с Ксандера Гилтфорта.

Мальчишка был игрушкой, которую она подобрала случайно, между делом, этакое бесплатное приложение к полезной вещи, от которого нельзя было отказаться при покупке. Пришлось брать набором и к делу пристраивать. Аргента его так и звала - Ключ. Ключик - это инструмент, а не человек. Ксандер сам по себе пока еще не заслужил признания, не заслужил имени, хотя волшебница бы не возилась с ним, если бы у того не было шанса на это в будущем.

Её ключик - это бессильное рычание и пустое сотрясание воздуха, его уколы бьют в пустоту на месте её сердца, и Рэйне ждёт, с мазохистским интересом ждёт, попадёт ли он, сможет ли найти в ней что-то, что она сама уже забыла. Или ничего не осталось? Её раб - это глухая тоста и боль, которые Ноэль подарила ему, отчаяние, в считанные дни пришедшее на смену мирной - застойной и бесполезной – жизни. Сгущающая краски тьма.

Это немного по-детски, так играть с чужой жизнью просто потому что ты можешь, но когда тебе за девятьсот - учишься ценить подобные порывы собственной души. Именно так, себя Аргента любила в первую очень, это та самая причина, по которой их с Ксандером отношения не носили холодный деловой характер. Ей нравилось. Казалось бы, то, что давно надоело и пресытило, через пару веков вновь стало привлекательным. По новому, с ностальгическим таким оттенком. Как когда ты переедаешь любимых сладостей и годами не можешь смотреть на них, помня тошноту, но году идут и тебя отпускает. Плохое отпускает, любовь к конфетам может остаться.

Логически, не было так уж необходимо убивать его семью, маги ведь, ей так не нравится, когда почём зря льётся их кровь...

Но Рэйне прикрыла глаза и тихо улыбнулась, отдавая команду.

Страдания, говорят, облагораживают.

Сейчас от Ключика фонило магией. Слабой. Странной. Забавной в чем-то. Но куда больше разило алкоголем. И аура, какая интересная у него все же сейчас аура, темно-коричневая, идущая всполохами разных цветов, выдавая чувства. Как есть дерево. Должно же в дубах быть Дерево?

Руки мальчишки двигались, но с этого ракурса Рэйне не видела, чем он занят. А вот слышать слышала.

- Йо-хо-хо - свободу попугаям и бутылку рома!

- Помочь? – стоило его голосу утихнуть, возник её, в меру громкий, в меру вежливый. Со смешинкой. Рэйнери знала – её помощь в чем-либо он не примет. Абсолютно, между прочим, логичное решение.